Скоро последний звонок в школе! Нужно порадовать учителей и школьников. Предлагаем Вам воспользоваться размещенными в этом разделе интересными и веселыми сценками и - Ваш праздник удался!
Интересная сценка для школьников "Спустя много лет"
Представьте себя двадцать лет спустя!
На сцене: класс в школе, висит приветственная надпись "Здравствуйте, выпускники 20... года!”, за столом учительницы пожилая женщина (классная руководительница), за партами взрослые мужчины и женщины (можно переодеть нынешних выпускников, а можно попросить сыграть их родителей).
Бывшие выпускники пускаются в воспоминания:
- Марь Ивановна, а помните, как мы в седьмом классе вам на стул кнопки клали, а один раз клей налили?
Выпускники смеются, а учительница кивает и грустно улыбается.
- Марь Ивановна, а помните, как в девятом классе мы журнал спрятали, а вы его потом искали три всю неделю. Вас даже премии хотели лишить!
Снова все смеются, а учительница слегка улыбается.
- Марь Ивановна, а в десятом классе, помните, мы все сбежали, а вам на стол дохлую мышь подкинули?
Все опять смеются, а учительница слегка улыбается. Затем она встает и с постепенно нарастающим голосом начинает говорить:
- А вы мой дорогой и любимый "11 А” помните, как в шестом классе я вам всем до единого за контрольную двойки влепила и вы все неделю после уроков оставались? А помните, как мы в поход пошли и якобы заблудились?! Это после истории с пропавшим журналом было! А как я вас "Войну и мир” заставляла наизусть учить, помните? Хахаха!
Теперь классная руководительница смеется во весь рот, а выпускники втягивают головы в плечи и опускают их.
Аплодисменты!
Сценка про Единый государственный экзамен
Сцена - это школьный класс, где вот вот должен начаться ЕГЭ. В него по очереди заходят выпускники с раскрытыми паспортами. Проверяющие сличают их лица с фотографией в документе.
- Первый проходи
- Второй, что-то ты не похож на фотографию в паспорте?!
- Как это не похож?
- Да вот так, не похож и все тут. Элоиза Викторовна, посмотрите, ведь не похож!
- Да это потому что на фотографии я жвачку жевал, а еще глаза жмурил от яркого света. Вот, посмотрите (выпускник гримасничает, делает вид, что жует жвачку, жмурит глаза). А так похож?
- Так и вправду похож. Проходи, садись.
- Следующий, следующий (проходят еще три-четыре человека, занимают свои места).
- Так, а это кто? Ваня Козлов? Ты чего в кепке пришел? Ну-ка сними, некрасиво это (парень снимает кепку и оказывается, что это на самом деле девушка).
- Нарушение!!! Сестра Козлова за него экзамен пришла сдавать, а я слышала, что ты аспирантка! Выходи, давай, тащи своего брата на экзамен. Следующий!
Заходит невысокого роста парень с бородой
- А этот, поглядите, этот бороду нацепил, хотел на пункт ЕГЭ пройти… (проверяющая дергает человека за бороду)
- Немедленно отпустите! Я из Министерство образования! Прибыл в качестве наблюдателя!!!
- Ой, простите пожалуйста! Проходите. Вот и из министерства товарищ прибыл, можно начинать экзамен.
Сценка на последний звонок для учителя химии
(На сцену выходит молодой человек в костюме с изображением скелета человека. Звучит музыка из фильма «Секретные материалы». На экране во время взрыва показывается фотография кабинета химии: перевёрнуты парты, валяются стулья. Для работы использовался Photoshop. Включается звук взрыва.)
Есть в школе кабинет один,
Под номером 31.
Там как-то опыт проведя
В живых остался только я.
Забыл какой-то элемент
И завалил эксперимент…
И взорвалось вдруг все кругом,
Перевернулось все вверх дном!
Беда случилась, спору нет.
Смотрите, люди! Я - скелет.
Волшебница нам всем известна -
Зовется химией она
Подарит чудо превращений,
Откроет суть нам всех явлений.
(Выпускники дарят цветы преподавателю химии)
**************************************** Советские руководители Урала, екатеринбургские большевики, придавали большое значение нашему съезду, они рассматривали нас как будущую социалистическую интеллигенцию, которой суждено активно участвовать в советском строительстве. Об этом-то и сказал нам большевик Федор Сыромолотов. Это был крупный, толстый, уже пожилой человек в добротной штатской «тройке». Когда в начале речи он сказал, что приветствует нас от Екатеринбургской городской думы, мы, провинциальные делегаты, встретили его ропотом: «Буржуй, буржуй!» Но оказалось, что в Екатеринбургской городской думе преобладали большевики.
Съезд шел шумно, буржуазное меньшинство то и дело пыталось устраивать крикливые обструкции и срывать съезд. После одной из таких обструкций мы с Валей вдруг увидели на трибуне Марианну и с волнением переглянулись. Да и как не опасаться! На трибуне в коричневой гимназической форме стояла наша домашняя Мураша, Муня, с ее тоненьким носиком, небольшими, четко вырисованными глазами и двумя золотистыми косами вокруг головы. Голос ее звенел от волнения, и было мгновение, когда в нем словно бы послышались слезы. Сидевший рядом со мной представитель учащихся одного из заводских уральских городов, молодой большевик, вихрастый Ставровский толкнул меня под локоть и опасливо сказал:
— Гляди, заревет сейчас...
Но она не заплакала, голос ее окреп. И я впервые по- новому взглянул на нее, почувствовал словно дуновение жаркого ветра на своем лице. Это был восторг перед ней, признание ее превосходства в самом решающем и главном — я бы не мог так сказать, как говорила она. Я бы не мог так исчерпывающе ясно, и с такой ловкостью, и при этом с язвительным изяществом наносить удары нашим противникам! Весь съезд в полном молчании слушал ее, даже буржуйчики притихли.
Марианна кончила речь под аплодисменты и снова превратилась для меня в приятельницу отроческих лет, с которой, возбужденно обсуждая впечатления съезда, мы торопились домой по морозным улицам Екатеринбурга...
Казалось, жизнь делала все, чтобы сроднить и сблизить нас. Когда Екатеринбург был занят белыми, мой отец увез Марианну к нам в Челябинск. Не сделай он этого, белые расстреляли бы ее, так как она была заместителем председателя Союза учащихся Ильи Дукельского, расстрелянного вместе с шестнадцатилетней Соней Морозовой — секретарем Союза учащихся.
Но и у нас дома, в Челябинске, было неспокойно. С отца взяли подписку о невыезде, за мной вела слежку контрразведка. Марианне удалось устроиться поблизости от Челябинска, учительницей в казачьей станице Тавран- куль. Иногда она приезжала к нам.
Мы, младшее поколение обеих наших дружественных семей, не сговариваясь, при разных обстоятельствах, как только получили возможность, вступили в партию.
После того как на Урале установилась советская власть, Валя на всю зиму 1920/1921 годов переехала к нам в Челябинск. То странное существо, которое поразило меня своей нескладностью в семнадцатом году, бесследно исчезло. В 1920 году к нам приехала вновь похожая па самое себя в детстве красивая девушка с легкими движениями.
Она уже вступила в комсомол и в Челябинске учительствовала в красноармейской школе, рисовала плакаты для «Окон РОСТА». Нацеленные против «мещебуржанства» детские карикатуры оказались неплохой школой. Она начала писать рассказы. Это были первые, в сущности ученические, опыты, но в них уже проявлялись особенности ее дарования, острого и яркого.
Иногда в ту зиму приезжала к нам и Марианна. В передней она снимала шубу, некоторое время охорашивалась перед зеркалом. Приняв комнатный вид, открывала дверь и вдруг появлялась перед нами, разрумянившаяся с мороза, и казалось, что солнце светится в ее волосах, которые она, наперекор всем трудностям и невзгодам того времени и наперекор установившемуся тогда стилю, не стригла.
Споры наши к тому времени приобрели совсем иной, чем раньше, характер. Один раз я стал высказывать ей свои мысли об обреченности интеллигента-революционера, 0 недопустимости с его стороны стремления к личному счастью... Марианна энергично запротестовала, сказала, что взгляды эти недостойны пролетарского революционера, что настоящий революционер живет, радуясь тому, ЧТО имеет возможность все свои силы отдать революции.
|
