14 июля 1969 года — день начала экспедиции. Утром мезоскаф «Бен Франклин» двинулся на буксире к точке погружения. Корабль медленно опускается и начинает осваиваться в подводной реке, нащупывать ее «берега». Через несколько часов мезоскаф находит ось Гольфстрима на полукилометровой глубине. Скорость движения пока небольшая — всего около километра в час. Капитан корабля Дональд Казимир ориентируется по основному компасу, но вскоре убеждается, что прибор неисправен. Вместе с начальником экспедиции они решают, как быть. С сожалением отмечают, что отремонтировать прибор под водой нельзя.
Жак Пикар отдает распоряжение вести корабль по переносному магнитному компасу.
Второй день дрейфа проходит значительно быстрее первого. Утром 16 июля настроение у гидронавтов заметно повышается — Жаку удалось связаться по подводному телефону с обеспечивающим кораблем. Он передает от имени экипажа, плавающего в глубинах Гольфстрима, приветствия и поздравления экипажу космического корабля «Аполлон 1», приближающегося в это время к Луне.
На вахте Эрвин Эберсольд — штурман, первый помощник капитана и заместитель Пикара. Вместе с Жаком они строили первый мезоскаф «Огюст Пикар» и проводили все испытания «Бена Франклина». Сейчас он взволнован редким зрелищем и приглашает всех к иллюминаторам.
Действительно, рядом с мезоскафом колышется какая-то студенистая масса — диаметром не менее двух метров. Ее края свешиваются вниз наподобие обтрепанных занавесок.
По тонким, почти десятиметровым щупальцам можно узнать редкий экземпляр гигантской медузы цианеи, или «львиной гривы». Мало того, что сам вид этих гигантов ужасен, у них есть особые стрекательные клетки, действие которых болезненно и опасно для человека. Цианеи очень выносливы: даже вмерзнув в лед на несколько часов, они потом оживают.
Махина постепенно отстаёт от мезоскафа.
17 июля в полдень «Бен Франклин» приблизился ко дну для фотографирования. Здесь, на глубине 540 метров, немного прохладнее — плюс 13°С. Членам экипажа пришлось надеть теплую одежду.
Жак Пикар шутит: кто говорил, что теплая одежда не потребуется в теплом течении? Однако одежда мало согревала гидронавтов, и пришлось прибегнуть к старому испытанному способу согревания — бегу на месте.
Корабль дрейфует в 95 милях от берега на глубине 250 метров. Именно здесь произошла памятная для экипажа встреча с одной из опасных морских хищниц.
Океанограф Фрэнк Басби, работавший в лаборатории, заметил в иллюминаторе великолепную рыбу-меч длиной полтора — два метра, которая грозно выставила свое оружие. Эта рыба — один из удивительных обитателей океана. Живет во всех теплых морях и достигает в весе почти тонны. Агрессивный характер рыбы-меч давно известен морякам. Вот и теперь она проявила свою воинственность.
Отодвинувшись, рыба вдруг с силой «вонзила» свой меч в корпус лодки, но он лишь скользнул по стальной обшивке. Фрэнк Басби поспешил в носовую часть корабля за кинокамерой. Но когда вернулся, «агрессор» уже исчез.
Это уже второй случай нападения рыбы-меч на подводную лодку. Первый произошел в июле 1967 года. Рыба-меч атаковала тогда американский подводный аппарат «Элвин», находящийся на глубине 600 метров. Коварной хищнице это нападение не прошло даром: меч намертво застрял в поврежденной электропроводке. Рыбу подняли на сопровождающее судно и... съели. Отличное по вкусу мясо было наградой за неприятные минуты подводной дуэли.
Однажды Жак Пикар и Дональд Казимир решили проанализировать график движения корабля за несколько дней. После нескольких часов работы они установили довольно странное явление: временами корабль периодически поднимался и опускался по ходу движения, словно раскачиваясь на гребне гигантской подводной волны.
Это предположение подтвердилось — действительно, впервые в истории океанографии исследователям удалось непосредственно наблюдать так называемые внутренние волны в океане.
Случалось так, что «Бен Франклин» за несколько минут то подпрыгивал метров на шестьдесят, то вновь нырял ко дну. Внутренние волны существуют в толще воды даже при штиле, когда поверхность сравнительно спокойна.
Они поражают своими размерами: иногда длина их достигает восьмидесятиста километров. В XVIII веке их впервые воспроизвел экспериментально— в двухслойной жидкости «масло — вода» — Бенджамин Франклин. Привязанность мезоскафа к слою воды со строго определенной плотностью открывает новые возможности для изучения этого интереснейшего явления.
На протяжении всего дрейфа исследователи не раз замечали, что корабль периодически уходит в сторону от основного русла Гольфстрима и начинает кружиться, как на огромной карусели. Сомнений не оставалось — как и в обычной реке, в Гольфстриме попадаются воронки. Однако по масштабам они не входят ни в какое сравнение с речными. О размерах их говорит тот факт, что однажды гигантская воронка вынесла подводную лодку на 25 миль в сторону от намеченного маршрута. Все попытки вернуться в лоно Гольфстрима ни к чему не привели. Скрепя сердце Жак Пикар распорядился продуть балластные цистерны. Единственный раз за всю экспедицию «Бен Франклин» всплыл на поверхность. Возвращаться на свой маршрут ему пришлось на буксире.