Любой праздник сможет украсить искрометная сценка про новых русских бабок. Желаем отличного настроения!
Отличная сценка русские бабки в школе
Матрёна: Ой, попала я куды? Как красиво, аж глаза вылетают из орбит. И где же подруга моя, подевалась? Не видали случаям?? Давече вот видела ее за кулисами живой и невредимой.
(Выходит на сцену Цветочек: загадочная, веселая, в белом фартуке школьном, с бантами, с цветами, напевает)
Цветочек: Школьница, я все-таки в душе все та же школьница (напевает)
Матрёна: Во, чё делает!!!
Цветочек: (продолжает петь) От обид все так же под коленкою болит.
Матрёна: Под лопаткою!
Цветочек: Ну, под лопаткою.
Матрёна: Ты в своем уме? Вырядилась так куда??
Цветочек: Не волнуйся, я в своем уме.
Матрёна: Я вижу!
Цветочек: Просто я по школе соскучилась.
Матрёна: И я соскучилась, гляди-ка!
Цветочек: Так хочется вернуться, так сказать «знания освежить».
Матрёна: Согласна с тобой.
Цветочек: А то я еще со школы все позабыла. Матрёна, слышь?? Слышь чё говорю, Матрёна!?!
Матрёна: Чё орешь? Слышу я, слышу!
Цветочек: Дык говорят, шо сегодня праздник! Слыхала???
Матрёна: Праздник? Какой праздник? Цветочек? Не слыхала ни чё я.
Цветочек: День Учителя!
Матрёна: А те то зачем? Стара ты в школу... Да и первоклассников давно уже набрали...
Цветочек: Куда послали?
Матрёна: Да набрали, говорю, наб-ра-ли!
Цветочек: Так и я говорю - наврали! Говорили, что учителям премию, этими, как их, а баксами давали!!! А я и говорю - наврали! А одной вообще сказали, награду - дачу в Испании принимай!
Матрёна: Не донимай! Не донимай!
Цветочек: Кого понимай? Я понимай? Ты лучше сама понимай.
Матрёна: Да и ухи я б им точно надрала!!! Я бы еще им ремнем - ух!!! (крутит ремнем над головой) Меня б точно дачей в Испании наградили за такую работу!
Цветочек: Да отстань ты, старая. Дай хоть помечтать!
Матрёна: Да понимаю я все, понимаю. А чё тебе за дело-то до учителей???
Цветочек: Да просили меня, намедни, в школе попреподавать.
Матрёна: Че тебе давать?
Цветочек: Да не давать, а ПРЕ-ПО-ДА-ВАТЬ!!!
Матрёна: А....учить значит!!! Ну а ты чё?
Цветочек: А чё я? Я б чё!!! Если б преподавать начала, я б им показала! В угол - гороха бы насыпала! Тех, кто балует, на горох бы ставила! Они бы у меня, Ух!!!
Матрёна: А чё...(поправляет под платком свои уши) нормальные у меня ухи...нормальные...
Цветочек: Ага....точно....точно!!! Походом в соцбез тебя наградят!!!
Матрён, глянь, а у тебя вся спина белая.
Матрёна: Где? (оглядывается)
(2-я смеётся)
Цветочек: Я пошутила.
Матрёна: Тьфу тебя! Тебе всё хи-хи, да ха-ха.
Сегодня и так надо смеяться, уважаемых развеселить. А то они смеются 1 раз в году.
Цветочек: А почему 1 раз в год?
Матрёна: Первого июля, когда уходят в отпуск.
Цветочек: Давай будем рассказывать анекдоты. Я первая.
Матрёна: Валяй.
Цветочек: Учитель говорит школьнику:
-Завтра пусть придёт в школу твой дедушка!
-Вы хотите сказать - отец?
-Нет, дедушка. Я хочу показать ему, какие ошибки делает его сын в домашних
заданиях.
Матрёна: Тебе бы только дедушек приглашать…
Цветочек: Это анекдот такой. (обиженно)
Матрёна: Ладно, ладно. Цветочек! А, Цветочек!
Цветочек: А? Что??
Матрёна: Ты что, в облаках летаешь?
Цветочек: Ещё выше. Я подумала: вот бы здорово полететь на Луну!
Матрёна: Правильно. Она же рядышком. Утром вылетишь, а к обеду возвратишься. Только не забудь взять валенки.
Цветочек: Ну и смейся, пожалуйста. А вот как по радио услышишь, что я вылетела…
Матрёна: Откуда вылетела – из класса?
Цветочек: А ну тебя!.. И вот лечу я в состоянии невесомости. Все предметы плавают в воздухе…
Матрёна: А ты плаваешь по всем предметам.
Цветочек: Прилетаю на Луну, остаюсь там…
Матрёна: На второй год.
Цветочек: На полчаса, чтобы все-все по телевизору видели, что я на Луне! А потом я…
Матрёна: С Луны свалилась?
Цветочек: Не свалилась, а приземлилась. Меня встречают. Оркестры играют! Главный конструктор мне руку жмёт! Везде мои портреты! А в школе в мою честь стенгазета, в которой рассказывается, как я…
Матрёна: Получила двойку по математике…
Цветочек: Опять ты, Матрёна! А вот какой у тебя был любимый предмет в школе? Физкультура?
Матрёна: Нет, химия.
Опускаем натрий в воду,
Получаем водород.
И призыв: «Ложи-и-и-и-сь, народ!»
(Матрёна падает, прикрываясь руками).
Матрёна: Ой, Цветочек, напугала ты меня. Неушто и сейчас ученики идут на такие ухитрения, чтобы уроки не отвечать???
Цветочек: А пойдем посмотрим.
(сценка «Пуговица» или другая сценка-миниатюра на школьную тему)
Матрёна: Да, нам еще учиться и учиться!
Цветочек: Какие умные в этой школе ученики!! И учителя значит умные!!!
Матрёна: Слушай Цветочек, вот что я скажу.
Цветочек: Скажи, скажи милая.
Матрена: Нет, Цветочек, лучше спою.
Цветочек: Давай споем, подружка.
Сценка про русских бабок для юбиляра
Уважаемый юбиляр, дорогие гости! К нам в гости пришли всегда желанные, неунывающие Новые русские бабки! Давайте встретим их бурными аплодисментами!
(выходят двое мужчин, наряженных бабками, и исполняют по очереди частушки)
1 БАБКА.
Я влюбилась в юбиляра,
Аж захватывает дух!
Не смотри, дружок, что стара,
Я покруче молодух!
2 БАБКА.
Ты, подружка, знать забыла,
Уж какой тебе годок!
Посмотри, как насорила,
Сзади сыпется песок!
1 БАБКА.
Не ругай меня, подруга,
Не завидуй мне зазря!
И тебе найду я друга,
Деда, проще говоря!
2 БАБКА.
А пошто мне старый дед?
Я ж тебя моложе!
Может скажет комплимент
Юбиляр мне тоже!
1 БАБКА.
Ох, давай не будем спорить
В этот праздничный денёк!
Нас совсем не хочет ссорить
Юбиляр наш, паренёк!
2 БАБКА.
Юбиляр наш дорогой,
Мы тебе все рады!
Выпить рюмочку с тобой
Нам важней награды!
ВМЕСТЕ ПОЮТ:
Поздравляем, поздравляем,
Не устанем поздравлять!
И тебе мы все желаем
Никогда не уставать!
Сценка для праздника 8 Марта про русских бабушек
- Ну, куда ты меня толкаешь? Не гони коней.
- Как куда, я тебе уже тысячу раз объясняла, на митинг, в защиту мужчин.
- Дай передохнуть уже, умотала меня.
- Мы только что передыхали, ты честно мне скажи, ты что, против мужчин?
- Нет, я всегда была за.
- А что же ты саботируешь? Вот точно из-за тебя опоздаем.
- Ничего я не саботирую, я отдохну и пойдем… А кто там кстати на митинге-то?
- Как кто, я председатель, ты докладчик и все, кто придет митингующие.
- Ты, что серьезно?
- Конечно..
- Ой, я так люблю поговорить, а про что то хоть можно, а то меня опять понесет невесть куда…
- Про то говори, что женщины феминизмом своим всех мужиков доконают.
- Мы в смысле?
- Ну да.
- Ой, а я знаю, что делать, не нужно мужчин защищать, нужно многоженство разрешить.
- И зачем тебе это?
- Ну как зачем, мы вот бабушки одинокие, не богатые, а вот представь, Максим Галкин бы на нас женился и в свой гарем взял?
- Представляю, вот только нужна ты Галкину, кошелка старая, не боишься оказаться в гареме у кого другого?
- Это у кого?
- Ну, например, у соседа твоего, филателиста.
- А знаешь чего?
- Чего?
- Наверное, поспешили мы в гарем, пойдем, повыступаем в защиту мужчин, а то мало их осталось, на всех бабок не хватит…
- Ну, а я тебя чего говорю, а ты давай отдохнем, давай отдохнем - встала и пошла, ать два, ать два…
***************************** Можно день за днем следить, как развертывается из своей желтоватой пленочки-пеленки новорожденный листок фикуса или араукарии, ярко-зеленый и очень живой, в отличие от старших , темно-зеленых собратьев. А какое-то большое, с длинными, как у лука, листами, растение посредине зимы вдруг выгоняло длинную палку, па которой спустя несколько дней развертывались бутоны, целый букет синеньких красивых цветов,— словно предвещание весны.
Весна наступала сразу и круто. Мимо окопов бежали бурные ручьи, и когда они высыхали, то оставляли после себя глубокие русла, в которые можно прятаться с головой.
Мы, сборище детей и нянек, идем гулять к динамитному складу, расположенному неподалеку от Верхнеуральского тракта, в густом бору. По опушке бора раскинулись полянки, на которых то там, то здесь прорезываются из земли серые, в зеленых лишаях камни — вершины подземного хребта...
Кажется, что с тех пор я никогда не видал такой новорожденной, яркой зелени, таких веселых весенних цветов, раскрывающихся возле грязных сугробов и талых луж,— телесно-молочных и бело-голубоватых уральских подснежников в виде пяти- или шестиконечной чаши на зелененькой мохнатенькой ножке. Уже позже узнал я, что наши подснежники — это разновидность анемонов. Фиалки, пробивающиеся среди сухой листвы и хвои одновременно с разноцветными, пестренькими лесными тюльпанчиками — их на Урале зовут петушками! И пахнущие пряно и чисто желтые барашки и синие медуницы, которые так сладко высасывать... Позже, во время летней жары, появляются огромные колокольчики, ландыши, белая душистая гвоздика. И все эти запахи словно погружены в один вековечный и господствующий аромат хвои. И над всем этим светло-голубое, словно тающее, небо...
Я рос в этом мире, точно в пушистом одеяле, пе отделяя себя от него и неосознанно ему радуясь.
Отец часто брал меня с собой в дальние поездки. И в самые ранние воспоминания мои вплетаются волшебный перезвон колокольчиков, дробный перестук подков по каменистой дороге. Прикорнув к плечу отца, чувствуешь, что живешь с ним, неизмеримо добрым и умным, одной жизнью. Он покажет — и вместе с ним любуешься округло-раскидистым склоном горы, поросшим пахучими сухи-
я травами, по которому бегут наши вороные коньки, и дальними синими горами, которые, по мере того как мы поднимаемся, вырастают в хребет, и кругозор становится все шире... Вот мы перевалили через скалистую гривку хребта, спускаемся вниз, голубые хребты исчезают за зелеными, а те опускаются за макушки елей и сосен. Становится все свежее, кони фыркают, здесь пахнет сочно, слышен уже гул ручья, п вот тройка осторожно переходит вброд этот быстрый желто-глинистый поток, и бывает, что бурливая вода заливает дно коляски и приходится подтягивать под себя ноги.
Я написал сейчас «желто-глинистый» и тут же остановил себя. А почему желто-глинистый? Разве не встречались нам прозрачные ручья? Конечно, встречались. Но намять меня не обманывает, вокруг Мысса преобладали замутненные песком или глиной ручьи, потому что в верховьях этих ручьев расположены были прииски, где мыли золото.
Прииск еще издали слышен по нестройному шуму и звяканью, по резким людским голосам. Они становятся все громче, и вот мы выезжаем из леса на открытое место.
Зеленый бок огромной горы здесь снят и обнажен, ручей, сбегающий сверху, пущен по широкому деревянному желобу, точнее сказать — по целой лестнице желобов, установленных на грубо сработанных из дерева, занозистых и огромных козлах. В верхний, головной, ящик шлюза заморенные лошадки, под крики и понукания, подвозят золотоносный песок в особенных тележках, с высокими бортами и легко открывающимся дном. Песок сыплют в головной ящик шлюза, непрерывная струя воды, направленная в шлюз, размывает песок, уносит его вниз, а золото, как более тяжелое, должно застрять в углублениях.
Я словно сейчас вижу перед собою прииск с его то глинистыми, то галечными срезами горы и долиной, по которой повсюду текут желтые ручьи. Но всей этой картине придают жизнь и движение фигуры рабочих, появляющиеся наверху, у головного сооружения шлюза, и повсюду, где течет вода. Все это так непохоже на тихую жизнь "Природы, что я стою как зачарованный и оглядываюсь Кругом.
|
